А вы знали, что вторая в мире бактериологическая станция была создана именно в Одессе? Да, таки в Одессе в конце XIX столетия благодаря всеобщим усилиям появилась бактериологическая станция. У истоков её создания — три ключевые личности: нобелевский лауреат, выдающийся ученый Илья Мечников; микробиолог, эпидемиолог Николай Гамалея и бактериолог, врач и педагог Яков Бардах. Станция стала центром, в который потянулась молодежь, а впоследствии и выдающиеся микробиологи.
6 июня 1885 года впервые была сделана прививка от бешенства в лаборатории всемирно известного французского ученого Луи Пастера. Естественно, это событие привлекло внимание всего мира. Не остались в стороне и одесские государственные деятели и учёные. Однако далеко не все проходило гладко на пути формирования и дальнейшего функционирования такого нужного учреждения.
Воспоминания Николая Гамалея свидетельствуют, что первым с инициативой о создании в Одессе бактериологической станции выступил врачебный инспектор доктор Маровский Л.А. С этим предложением он обратился к Николаю Фёдоровичу, а именно, чтобы он взял на себя составление приблизительной сметы будущего учреждения, ее организацию, а в будущем и возглавил ее. На предложение Маровского Николай Фёдорович ответил с готовностью воплотить в жизнь идею по созданию станции, однако выставил определенные требования: во-первых, он хотел лично познакомиться с Пастером, а во-вторых, станцию должен был возглавить Илья Мечников.
В свою очередь Маровский, учтя пожелания Гамалея, выступил в Государственной думе с предложением о создании в Одессе бактериологической станции. Также он предложил выделить деньги на это мероприятие на основании той скромной сметы, которую составил Николай Гамалея и внес предложение отправить в командировку к Пастеру вышеупомянутого молодого учёного.
В скором времени состоялось экстренное совещание Общества одесский врачей, инициированное доктором Духновским. Он направил в общество письмо, где сообщал о неком гражданине, пожелавшим остаться неизвестным о том, что он жертвует 1000 рублей на отправку врача к профессору Пастеру и предлагает в качестве кандидата — Николая Гамалея. Однако после его смерти доктор Духновский раскрыл его имя — то был весьма скромный человек, без огласки не единожды оказывавший благотворительность — Михаил Васильевич Строеско. Письмо доктора Духновского:
«Милостивый государь! Николай Алексеевич!
Один из моих знакомых, пожелавший остаться неизвестным, жертвует 1000 рублей на посылку врача к профессору Пастеру для изучения вопроса о бешенстве. Жертвователь просит Общество избрать кандидата для вышеуказанной командировки, а со своей стороны предлагает кандидата в лице Д-ра Гамалея. Ввиду желания жертвователя, чтобы командировка состоялась как можно скорее, обращаюсь к вам, многоуважаемый Николай Алексеевич, с просьбой созвать экстренное заседание для избрания врача, а также для обсуждения тех условий, которые предложил жертвователь и которые будут мной лично доложены во время заседания.
Примите и т. д. Духновский
Одесса, 30 января 1886 год.»
В силу ряда требований, которые были выдвинуты жертвователем, Общество одесских врачей должно было выступить в качестве посредника между командированным врачом и научной общественностью Одессы. Доктор Строгонов, будучи председателем Общества одесских врачей, полностью поддержал инициативу благотворителя, как впрочем и все присутствующие на заседании. Далее вопрос встал вопрос о выборе кандидатуры. Строгонов предложил Гамалея, большинство выразили поддержку, в том числе, и Мечников. Прозвучали предложения отправить Строгонова и Мечникова, однако они отказались. Был и тот, кто сомневался в компетентности Гамалея, поэтому предложил заслушать результаты его научных трудов. На защиту своего ученика встал Илья Мечников:
«Д-р Гамалея долгое время работал со мной, и я могу заявить, что он прекрасно знаком с экспериментальной частью; в последнее время мы вместе работали над туберкулезными бациллами, культуру которых чрезвычайно трудно получить. В Париже получение этих культур произвело шум, между тем д-р Гамалея весьма удачно и без шума получил эту культуру. Работы, сделанные под руководством Мечникова и Рейнгарта (как сказано в его сигriculum vitae),- eго самостоятельные работы. Д-р Гамалея одинаково хорошо знаком как с коховскими, так и с пастеровскими приемами. Я уверен, что в Одессе трудно будет найти такого бактериолога. Кроме того, д-р Гамалея имеет прекрасные инструменты, устроенную маленькую лабораторию, совершенно свободен и, следовательно, наилучший кандидат для этой командировки».
Николай Гамалея отправляется к Пастеру, чтобы изучить его метод. Вскоре от него приходят первые письма с неутешительными известиями: Пастер высказался против создания станции в других городах ввиду длинного инкубационного периода бешенства и в силу того, что у него с успехом лечились укушенные, приезжавшие из Америки и России. Гамалея уведомляет Общество одесских врачей о том, что вопрос с открытием бактериологической станции в Одессе на этом можно считать закрытым. Вместе с этим Пастер предлагает поддержать создание в Париже международной станции и просит о поддержке.
Изучив письмо Гамалея и его доклад о проделанной работе в лаборатории Пастера, члены Общества одесских врачей не согласились с Гамалея, а в ходе жарких дискуссий было принято следующее решение:
«Общество врачей не может согласиться с мнением д-ра Гамалея относительно того, что вопрос об устройстве бактериологической станции в Одессе должен считаться закрытым, напротив, Общество считает этот вопрос открытым и на этом основании считает нужным уведомить д-ра Гамалея о необходимости продолжить преследовать цель его командировки, т. е. изучение способа приготовления, хранения и применения лимфы бешенства, что же касается подписки в пользу учреждения международной бактериологической станции в Париже, Общество единогласно решило войти с ходатайством к г-ну градоначальнику о дозволении открыть подписку в местной прессе«.
Эту дилемму и предстояло разрешить доктору Гамалею. Следует отметить, что на этом этапе в научной среде были профессора, врачи, скептически относившиеся к пастеровскому методу ввиду определённых недоработок. Гамалея, исследуя ошибки пастеровского метода, заметил некие специфические закономерности и поделился своей гипотезой с Пастером, который его идею поддержал. Гамалея опубликовал свою теорию и получил всеобщее признание. К этому времени Пастер убеждается, что одной международной бактериологической станцией не обойтись, поэтому соглашается на открытие пастеровских станций и в других городах, но прежде всего в Одессе. Помимо этого, Пастер дал разрешение до отъезда Гамалея в Одессу, направить туда кроликов, зараженным вирусом, что позволит сразу приступить к работе. Этой знаменательной новостью Гамалея поделился в письме с членами Общества Одесских врачей, которые сразу же обратились в Одесскую городскую управу с запросом о необходимости вынесения вопроса на заседание думы об открытии бактериологической станции.
7 июня 1886 года Гамалея возвращается в Одессу, к тому времени открытие бактериологической станции было утверждено и 12 июня 1866 года в квартире Николая Гамалея по адресу Канатная, 14 она начала функционировать. Поскольку изначальная смета предполагала только двух сотрудников, а на станцию был приглашен еще и доктор Яков Бардах, то Гамалея был назначен заместителем Мечникова, но без жалования. А возглавил первую в Российской империи бактериологическую станцию Илья Мечников.
На протяжении года еще на станции занимались усовершенствованием пастеровского метода. И это удалось — эффективность повысилась в 11 раз, а смертность снизилась с 7-ми % до 0,61%.
| Количество привитых мозгов | Количество впрыскиваний | Число привитых | Число смертей | Процент смертности |
| От 14 до 5-дневных | 10 | 101 | 7 | 7 |
| От 14 до 4-дневных | 11 | 35 | 1 | 2, 85 |
| Один и два раза 2-дневным мозгом | 13-18 | 92 | 2 | 2, 17 |
| Три раза 2-дневным мозгом | 22 | 96 | 1 | 1, 04 |
| Много раз 2-дневным | — | 162 | 1 | 0, 61 |
Участники бактериологической секции Гигиенического и демографического конгресса в Лондоне. Среди сфотографированных: во втором ряду в центре — И.И. Мечников, первый в третьем ряду — Я.Ю. Бардах. 1891 г.
Деятельность бактериологической станции не ограничивалась прививками и научными исследованиями, здесь также организовывали курсы для врачей. В квартире Гамалея было не так много места, поэтому позже Илья Мечников нашел для станции двухэтажных особняк на Гулевой (ныне Льва толстого, 4).
Сам же Мечников руководил бактериологической станцией всего два года и был вынужден уйти. Мечников объяснял это следующим образом:
«Казалось бы, дело должно было пойти успешно. Вновь возникшее бактериологическое учреждение с жаром принялось за работу, но против него начали оказывать противодействие. Местные представители врачебной власти стали производить нашествия с тем, чтобы усмотреть какое-нибудь нарушение правил. В Медицинском обществе устраивали настоящую травлю против всякой работы, выходящей из новой лаборатории. Инстанции дававшие средства требовали практических результатов. Работы же для достижения последних встречали постоянные препятствия«.
Помимо этого, произошел один трагический случай с прививками против сибирской язвы, который послужил катализатором ухода Мечникова не только с Одесской бактериологической станции, но и отъезда в Париж в институт Пастера для дальнейшей научной деятельности. В результате прививания 4 414 овец от сибирской язвы, погибло 3 549 голов овец, что составило убыток 20 000 рублей на то время. Прививки овцам делал доктор Бардах. Он заявлял, что было установлено,
что в пробирках с первой вакциной содержалась только чистая первая вакцина, в посеянных же агар-агаровых культурах оказался уже сильный яд. Каким образом это произошло, выяснить не удалось. Этот инцидент развязал руки их оппоненту — Скадовскому, который также занимался данной проблематикой. Скадовский развернул целую кампанию против Одесской станции и ее руководителей.
«Какоедоверие может иметь публика, — восклицал он на заседании
Херсонского земства, — к станции, ежели оно не Имеет разъяснения катастрофы от самой станции? Необходимо поэтому ограничить круг деятельности станции».
Данное выступление привело к тому, что Одесская бактериологическая станция должна была быть реформирована и поставлена под контроль специальной санитарной комиссии. После чего Мечникову ничего не оставалось, как покинуть станцию. В воспоминаниях Мечников пишет:
«К тому же – и это оказалось особенно важным впоследствии – среди немногочисленных деятелей ее обнаружился глубокий раскол. Лица, взявшие в свои руки прикладную деятельность, перестали работать согласно, я же, погруженный в научную работу, не мог их заменить, и это тем более, что, не имея диплома на звание врача, я не имел права делать прививок людям. Очутившись в таком положении, я увидел ясно, что мне, теоретику, лучше всего удалиться, предоставив лабораторию в руки практиков, которые, приняв на себя ответственность, смогут лучше выполнить свою роль. Но так как я страстно хотел продолжать свои научные работы, то мне нужно было во что бы то ни стало найти убежище, в котором бы я мог спокойно предаться своим занятиям«.
Управление бактериологической станции после ухода Мечникова перешло к Якову Бардаху. Однако и он не долго заведовал, поскольку в 1891 году городская управа отстраняет Бардаха от должности, несмотря на ходатайства самого Луи Пастера. Его сменил профессор Буйвид из Варшавы, однако его пребывание в Одессе оказалось недолгим, поскольку он получил кафедру в Краковском университете. С 1892 года станцию возглавлял врач Петр Николаевич Диатропов, а затем Тарасевич, однако и они были вынуждены покинуть город из-за конфликта.
Что касается здания, где располагалась бактериологическая станция, то в 1888 году она переезжает в дома Ремесленного общества на Новосельского (здание не сохранилось). Но спустя некоторое время у станции появилось собственное здание. За счет средств Григория Маразли и при участии архитектора Юрия Дмитренко в 1894 году было завершено строительство.
В 1923 году станция стала именоваться «Бактериологическим и физиологическим институтом доктора Гамалеи». В настоящее время функция антирабической вакцинации перешла многочисленным городским стационарам. А в здании бывшей одесской бактериологической станции на улице Пастера, 2, сегодня располагается кафедра иностранных языков Одесского национального медицинского университета.
Список литературы:
1. Гамалея Н. Ф. Два отрывка из воспоминаний микробиолога / Николай Федорович Гамалея. – Москва-Ленинград: Государственное издательство медицинской литературы «МЕДГИЗ», 1940. – 105 с.
2. Мечников И.И. Страницы воспоминаний. Сборник автобиографических статей. / Составитель А.Е. Гайсинович. – 1946.
3. Скороходов С. Я. Материалы по истории медицинской микробиологии в дореволюционной России / С. Я. Скороходов. – Москва-Ленинград: Государственное издательство медицинской литературы «МЕДГИЗ», 1948.
