Дисфункция щитовидной железы возникает из-за парфюмерии?

К. Шульте Уббинг (Umweltmedizinisches Therapiezentrum am Dom, München), Дж. Ионеску (Akutklinik zur Behandlung von Allergien, Haut- und Umwelterkrankungen, Spezialklinik Neukirchen), Ф. Пфаб (Dermatologe, Sportmedizin, München), И. Герхард (Frauenärztin, Onkologie, Umweltmedizin, Endokrinologie, ehem. Leiterin der Ambulanz für Umweltmedizin, Universitätsfrauenklinik, Heidelberg), М. Ланденбергер (Facharzt für Allgemeinmedizin, Naturheilverfahren, München), И. Д. Грайут (Frauenarzt, ehem. Ordinarius für Frauenheilkunde und Geburtshilfe, Int. Univ. Oradea, Ärztlicher Direktor Klinikum Euclid, Oradea), Л. Анталь (Frauenärztin, Int. Univ. Oradea, Ärztliche Direktorin der Frauenklinik, Klinikum Pelican, Oradea)

Дисфункция щитовидной железы возникает из—за парфюмерии?

Число женщин, страдающих дисфункцией щитовидной железы, особенно гипотиреозом и аутоиммунным тиреоидитом (тиреоидит Хашимото), неуклонно растет. В настоящее время в Германии от этого недуга страдает примерно каждая 10-я женщина. Если раньше заболевали преимущественно женщины 30–50 лет, то сейчас заболевание все чаще встречается среди молодых женщин, и все больше и больше мужчин заболевают аутоиммунным тиреоидитом. Кроме того, увеличиваетсячисло случаев злокачественных опухолей щитовидной железы. Аутоиммунный тиреоидит часто связан, помимо прочего, с недостатком селена, витамина D3, витамина K2, фолиевой кислоты и магния.Примечательно, что при дисфункциях щитовидной железы, особенно при аутоиммунном тиреоидите, наблюдается растущая устойчивость к терапии.Это также может быть связано с тем, что до сих пор не были должным образом рассмотрены важные и возможные токсикологические причины. Поэтому в этой работе основное внимание уделяется разрушителям эндокринной системы в синтетической парфюмерии, парфюмированных дезодорантах и парфюмированной косметике, особенно фталатам.

Увеличение числа случаев заболеваний, связанных с дисфункцией щитовидной железы

В течение 25 лет мы оказываем помощь в наших гинекологических и эндокринологических консультациях сотням пациентов, страдающих аутоиммунным тиреоидитом. Увеличивается число женщин, страдающих дисфункцией щитовидной железы, особенно гипотиреозом и аутоиммунным тиреоидитом. Такжеувеличивается число случаевзлокачественных опухолей щитовидной железы (1).

В Германии в настоящее время от этого страдает примерно каждая 10-я женщина, и эта тенденция растет. Если раньше заболевали преимущественно женщины 30–50 лет, то сейчас заболевание все чаще встречается среди молодых женщин (2).

Еще в 1912 году хирург и патолог Хакару Хашимото описал «заболевание щитовидной железы с лимфоматозной инфильтрацией, преимущественно в период полового созревания, климактерического периода и после беременности» (3).На сегодняшний день это заболевание, названное его именем, является самым распространенным аутоиммунным заболеванием. Оно характеризуется различными, часто медленными процессами, а также множеством неспецифических симптомов: вялость, усталость, истощение, нарушения менструального цикла, сопутствующие инфекции, депрессия, беспокойство, увеличение веса, повышение липидов в крови, отек суставов, боль, часто наряду с ревматоидным артритом, болезнь Крона, целиакия, диабет (особенно тип II, но также и тип I), атрофический гастрит, витилиго, болезнь Аддисона, анемия, очаговая алопеция и т.д.

Причины болезни Хашимото

В научных кругах обсуждаются разные причины. Среди прочего, доказана генетическая предрасположенность, т.е. полиморфизм генов MTHFR 677 C / C и COMT A / A (4, 5). Хотя для превращения fT4 в fT3 необходимо достаточное количество йодида, постоянное повышенное воздействие йодида может способствовать развитию болезни Хашимото (6, 7, 8).

Нарушения баланса катехоламинов и серотонина, а также нарушения в системе фолиевой кислоты / гомоцистеина также увеличивают риск появления болезни Хашимото (9).Но стресс и иммунодефицит также могут повысить восприимчивость к болезни Хашимото(10).Бактериальные и вирусные инфекции также способствуют развитию болезни (5, 11, 12, 13).

Помимо низкого уровня сыворотки fT4 и fT3 и измеримых антител к щитовидной железе, тиреоидит Хашимото также очень часто сопровождается дефицитом селена, витамина D3, витамина К2, фолиевой кислоты и магния (5, 22, 23, 24). Таким образом, терапевтически, помимо (лабораторно контролируемой) замены Т4 и Т3, среди прочего, также может быть важна (лабораторно контролируемая) замена прогестерона, селена, витамина D3, витамина К2, фолиевой кислоты и магния (5, 17, 18, 25).

Даже при длительной литиевой терапии риск развития болезни Хашимото может увеличиться (16). Это также относится к терапии амиодароном.

У многих женщин с болезнью Хашимото одновременно наблюдается преобладание эстрогена с дефицитом прогестерона, а также резистентность к прогестерону и инсулину. Это также может способствовать развитию гинекологических заболеваний, таких как эндометриоз, миомы, синдром поликистозных яичников, рак яичников и рак молочной железы (5, 17, 18, 19). Таким образом, Туркен и сотрудники показали, что выше среднего у многих пациенток с раком молочной железы одновременно развивается гипотиреоз и тиреоидит Хашимото. Это особенно верно для пациенток с положительным рецептором эстрогена. Эти взаимосвязи важны для предотвращения рака груди(5, 20, 21).

Целенаправленное изменение образа жизни с акцентом на снижение стресса, здоровое питание и, при необходимости, индивидуальная иммуномодулирующая терапия, обычно помогаютпри профилактике.Не менее полезным может быть санирование зубов и дезинтоксикационная терапия (при причинном поражении тяжелыми металлами) (5, 19, 26, 27).

Повышение устойчивости к терапии: связано ли это с фталатами?

Повышение устойчивости к терапии может наблюдаться при лечении дисфункции щитовидной железы и болезни Хашимото. Одна из возможных причин этого заключается в том, что важные токсикологические причины, о которых идет речь, до сих пор почти не учитывались.

Например, во всем мире производство и распространение фталатов растет в геометрической прогрессии. Среди прочего, они действуют, как так называемые «эндокринные разрушители» (химические вещества, нарушающие работу эндокринной системы), причем этот термин был введен Колборном (31).Это вещества, которые могут влиять, нарушать и блокировать гормональные регулирующие контуры.

С 1960-х годов фталаты используются, например, для того, чтобы сделать жесткие и хрупкие пластмассы более эластичными и долговечными. С 1970-х годов хорошо известно, что фталаты, особенно диэтилфталаты (ДЭФ), токсичны и могут накапливаться в пищевой цепи. Помимо часто используемых диэтилфталатов и их производных, также часто используются следующие фталаты и их производные: диметилфталат, дибутилфталат, бензилбутилфталат и диэтилгексилфталат (32).

Фталаты могут накапливаться в основном в животных жирах, мясе и рыбе. Таким образом, к настоящему времени вся рыба содержит фталат. У рыб увеличивается нагрузка с содержанием жира и возрастом. Молоко и молочные продукты (сыр и масло), рыба, мясо (свинина, телятина, говядина и дичь) часто богаты фталатами. Мясо, рыба, сыр, колбасы, масло и т.д. обычно упаковываются в пластмассы, содержащие фталаты.Таким образом, микро- и наночастицы могут попасть в пищу. Спирт может действовать как растворитель и усиливать действие фталата (35, 36).

Фталаты также могут попадать в организм в значительных количествах с питьевой водой или напитками, если они потребляются из соответствующих пластиковых бутылок. Младенцы и малыши, в частности, могут подвергаться большой опасности из-за прямого потребления, если они кладут в рот игрушки или другие предметы, содержащие фталаты.

Примечательно, что фталаты также содержатся в медицинских изделиях и фармацевтических препаратах, таких как бутылки для инфузий, трубки, канюли и перевязочные материалы. Таким образом, фталаты могут попадать непосредственно в кровь, а также через таблетки во время прохождения через желудочно-кишечный тракт. Фталаты преимущественно накапливаются в жировой ткани (35, 36).

Фталаты трудно расщепить. Поэтому использование фталатов в клиниках и медицинских кабинетах может быть очень проблематичным. В организме человека фталаты могут вызывать множество нежелательных эндокринных, иммунологических и неврологических эффектов. Это может иметь серьезные последствия, особенно для больных и тяжелобольных, онкологических больных, пациентов с иммунодефицитом, пожилых людей, беременных женщин, младенцев и маленьких детей (35, 36).

Если фталаты постоянно попадают в организм, это может привести к канцерогенным, тератогенным и (нейро-) эндокринным эффектам. При определенных обстоятельствах эти эффекты могут усиливаться в присутствии других эндокринных разрушителей, таких как бисфенол А, синтетические соединения мускуса, парабены, тяжелые металлы (свинец, ртуть, кадмий, мышьяк, таллий и т.д.), а также алюминий и т.д. (37, 38, 39, 40).

По словам Блаунта и его сотрудников (41), женщины репродуктивного возраста в возрасте от 20 до 40 лет имеют значительно более высокие концентрации в сыворотке крови метаболитов репродуктивного токсического фталата.

Фталаты в косметике и синтетических духах: опасные концентрации

Несколько сотен миллионов человек регулярно используют синтетическую парфюмерную косметику и парфюмерию. В репрезентативном независимом исследовании GreenPeace (в 2005 году)были протестированы 36 часто используемых духов (EaudeToilette, EaudeParfum) на потенциально токсичные фталаты (29).Результат был шокирующим: диэтилфталат присутствовал в угрожающих концентрациях в 34 из 36 протестированных духов (44).

После расследования Green Peaceв 2005 году, производство и использование парфюмерной косметики и парфюмерии, содержащих фталат, во всем мире выросло в геометрической прогрессии.

В недавнем исследовании, проведенном Аль-Салехом и Эльхатибом (45), 47 синтетических духов, широко используемых во всем мире, были изучены на предмет концентрации в нихфталата: концентрации были определены из 5 сложных эфировфталата: диметилфталата, диэтилфалата, дибутилфталата, бензилбутилфталата и диэтилгексилфталата. Аналитически был использован комбинированный метод, состоящий из SPME (микроэкстракции твердой фазы) и GC-MS (газовой хроматографии, массовой спектрометрии).

Значительное количество фталатов было обнаружено во всех духах: диэтилфталат был обнаружен во всех духах (в 47 из 47).Диметилфталат и бензилбутилфталат также были обнаружены во всех духах(в 47 из 47).Диэтилгексилфталат был обнаружен в 46 из 47, дибутилфталат– в 23 из 47.

В 47 протестированных обычных духах удалось обнаружить превышающую концентрацию диэтилфталата–на 68,1%, превышающую концентрацию диметилфталата– на 72,3%, превышающую концентрацию бензилбутилфталата –на 85,1%, превышающую концентрацию диэтилгексилфталата–на 36,2% и концентрацию дибутилфталата–на 6,7%;в общей сложности показатели в несколько раз превышают официально разрешенные максимальные концентрации. Из всех обнаруженных фталато в диэтилфталат имел самые высокие средние концентрации – 1.621,625 частей на миллион. Максимальная измеренная концентрация составила 23.649,247(высокотоксичных) частей на миллион.Тем не менее, использование диэтилфталата по-прежнему распространено и полностью разрешено в парфюмерной промышленности.

Существует связь между фталатами и дисфункцией щитовидной железы!

Ву и его сотрудники (30) смогли продемонстрировать, что постоянное воздействие и, следовательно, постоянное включение фталатов может привести к обострению тиреоидита Хашимото.

Испытания на крысах показали, что уже при ежедневных пероральных дозах всего 0,5 мг/кг/сутки раствора дибутилфталата наблюдается обострение дисфункции щитовидной железы или тиреоидита Хашимото. Симптомы Хашимото значительно усилились при увеличении дозы до 5 мг / кг / сут раствора дибутилфталата.

Уже при пероральных дозах 0,5 мг/кг/сут раствора дибутилфталата можно было обнаружить выраженную инфильтрацию мононуклеарных клеток щитовидной железы.

Наблюдалось значительное повышение уровней антител тиреопероксидаза (TПO) и тиреоглобулина (TAK) в сыворотке крови.Они связаны со степенью инфильтрации лимфоцитов, которая может запускать синтез аутоантител (30, 46). Антитела в основном вырабатываются лимфоцитами, которые проникают в ткань щитовидной железы. Существует высокая корреляция между концентрацией ТПО-антител и степенью лимфоцитарной инфильтрации щитовидной железы (5).

Венцель и его сотрудники (47) смогли показать, что фталаты, такие как диэтилфталат и дибутилфталат, также влияют на T3-зависимую активацию генов TRO. Давно известно, что диэтилфталат, дибутилфталат и другие фталаты могут оказывать усиленное воспалительное действие.Они могут помочь значительно увеличить выработку усиленных воспалительных цитокинов, таких как IL-Iß и IL-6.Они, в свою очередь, связаны с воспалением и аутоиммунными процессами (30, 48).

Диэтилфталат, дибутилфталат и другие фталаты также могут (прямо или косвенно) блокировать производство Т-регулирующих лимфоцитов, которые обычно могут предотвращать аутоиммунные заболевания и аллергии (30, 49).

Как известно, IL-Iβ важен для поддержания функций SD, секреции IL-6 и целостности эпителиальных клеток. В клеточных культурах IL-1 и IL-6 также могут способствовать пролиферации фолликулярных SD-клеток. При выделении ТТГ они также могут оказывать важное уравновешивающее, ингибирующее тиреоциты действие (30). В любом случае синтетические ароматизаторы, содержащие диэтилфталат или дибутилфталат, если они постоянно ежедневно попадают в организм, могут вызывать очень проблемные усиленные воспалительные, эндокринные, а также непредсказуемые психоневроэндокринные эффекты. Особенно это касаетсяпациентов с генетической предрасположенностью к аллергическим реакциям, пациентов с аутоиммунными заболеваниями и, прежде всего, пациентов с генетическими полиморфизмами детоксикационных систем (GST, NAT2, CYP450 и т. д.) (28, 30, 50, 51, 52).

Но использование парфюмерной косметики, содержащей диэтилфталат и/или дибутилфталат, или синтетических духов также может способствовать мутагенезу и канцерогенезу.Таким образом, длительное (даже в малых дозах) использование парфюмированной косметики или синтетических духов, содержащих диэтилфталат и дибутилфталат, может быть связано с повышенным риском развития и распространения опухолей щитовидной железы (38, 40, 53, 54, 55, 56).

Обсуждение

Обсуждаются различные причины развития болезни Хашимото. Среди прочего было доказано, что определенная генетическая предрасположенность может способствовать развитию болезни Хашимото (полиморфизмы генов MTHFR 677 C/C и COMT A/A) (4, 5). Хотя для превращения fT4 в fT3 необходимо достаточное количество йодида, постоянное повышенное воздействие йодида может способствовать развитию болезни Хашимото (5, 6, 7, 8). Исследования показали, что нарушения баланса катехоламинов и серотонина и системы фолиевой кислоты / гомоцистеина также могут увеличивать риск болезни Хашимото (5, 9).

Стресс и иммунодефицит потенциально повышают риск развития болезни Хашимото (5, 9, 10). Бактериальные и вирусные инфекции также могут вызвать возникновение болезни Хашимото (5, 9, 13, 12). Также давно известно, что дефицит селена потенциально несет ответственность за болезнь Хашимото. Поэтому может быть важна селенотерапия под лабораторным контролем (14). У многих женщин с болезнью Хашимото одновременно наблюдается преобладание эстрогена с дефицитом прогестерона, а также резистентность к прогестерону и инсулину (5, 22, 23).

Помимо низкого уровня fT4 и fT3 в сыворотке крови и измеримых антител к щитовидной железе, тиреоидит Хашимото очень часто сопровождается дефицитом селена, витамина D3, витамина К2, фолиевой кислоты и магния (5, 22, 23).

Помимо подробной истории болезни, исследования щитовидной железы, включая сонографию и, при необходимости, сцинтиграфию и т.д., важны целевые индивидуальные лабораторные анализы. Определение значения ТТГ не является достаточным для того, чтобы лечить пациентов с заболеванием Хашимото (5, 15, 22, 23, 24).

Таким образом, терапевтически, помимо (лабораторно контролируемой) замены Т4 и Т3, среди прочего, также может быть важна (лабораторно контролируемая) замена прогестерона, селена, витамина D3, витамина К2, фолиевой кислоты и магния (5, 22, 23, 25).

На протяжении последних десятилетий в терапии дисфункций щитовидной железы, особенно гипотиреоза и болезни Хашимото, наблюдается рост сопротивления к терапии (5, 25). Важной (частичной) причиной могут быть синтетические духи, парфюмированные дезодоранты и парфюмированная косметика. Они часто содержат фталаты, особенно диэтилфталаты и их производные, BPA (и производные) и большое количество других эндокринных разрушителей, причем в угрожающих концентрациях (29, 43, 44).

Уже давно известно, что диэтилфталаты, дибутилфталаты и другие фталаты могут оказывать повышенное воспалительное действие.Они могут помочь значительно увеличить выработку воспалительных цитокинов, таких как, например, IL-Iβ и IL-6. Они связаны с воспалением и аутоиммунными процессами (48).

Диэтилфталаты, дибутилфталаты и другие фталаты также могут (прямо и косвенно) блокировать выработку Т-регулирующих лимфоцитов, которые обычно могут предотвращать развитие аутоиммунных заболеваний и аллергии (5, 30).

Это может повлиять на полиморфизмы систем детоксикации (GST, NAT2, CYP450 и т. д.) (28, 29, 30, 50, 51, 52).

По словам Ву и его сотрудников (30), очень многие парфюмерные косметические средства и синтетические духи содержат в несколько раз бо́льшие дозы, которые могут вызвать тиреоидит Хашимото. Это может иметь фатальные последствия для здоровья потребителей и окружающих, тем более, что Европейская комиссия предупреждает, что в настоящее время допустимые уровни потребления фталатов часто превышаются во много раз (59). При одновременном присутствии фталатов и металлов может наблюдаться повышенная продукция свободных радикалов (АФК и рибонуклеиновой кислоты), а также хроническая активация факторов транскрипции провоспалительных генов, таких как фактор некроза опухоли-альфа, IL-1, IL-2, IL-6, IL-8, IL-10 и IL-17 (28, 29).Со своей стороны, воспалительная среда цитокинов может способствовать фенотипической экспрессии клеток Th17, что, среди прочего, имеет решающее значение для поддержания аллергических или аутоиммунных процессов. Это также может изменить экспрессию рецепторов тироксина, холекальциферола, прогестерона и эстрогена (28, 29, 43).

Длительное воздействие и включение фталатов также может все чаще влиять на метаболизм липидов и углеводов, уменьшать липолиз и способствовать резистентности к инсулину.Фталаты и бисфенол А могут способствовать накоплению жира в организме, а также, возможно, усилению образования андростендиона, эстрона и эстрадиола (57, 58, 63).

Чен и его сотрудники смогли продемонстрировать, что даже самые низкие концентрации фталата оказывают заметные эффекты, стимулирующие 17β-эстрадиола и, следовательно, MCF-7, стимулирующие рост рака молочной железы.

Как смогли показать Парк и сотрудники (65)в эксперименте на животных, фталаты могут способствовать росту клеток рака яичников. Фталаты могут способствовать повышению терапевтической резистентности гинекологических заболеваний с помощью различных механизмов. Это может быть особенно применимо к лечению эндометриоза, бесплодия, гинекологических опухолей или рака груди (43, 66).

Врачи в клиниках и медицинских кабинетах должны подавать пример

Мы, врачи, должны проводить просветительскую работу и подавать пример. В клиниках и медицинских кабинетах, по возможности, не следует использовать продукты, содержащие фталаты.

Потребление и включение фталатовчерез пищу, контакт с телом, ароматизаторы и т.д. должны быть минимизированы.

Не рекомендуется использовать синтетические духи, дезодоранты или косметику, состав которых точно не известен. С точки зрения мировой медицины, использование и распространение синтетических духов, дезодорантов и косметики, содержащих фталаты (мутагенные, канцерогенные и особенно аллергенные), должны быть строго ограничены/запрещены, особенно в клиниках и медицинских кабинетах, где мы, врачи, хотим сделать наших пациентов не более больными, а более здоровыми.

Конфликт интересов

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Литература

Liu Y et al. Review of factors related to the thyroid cancer epidemie (Review Article). Int J Endocrinol. 2017 (Epub ahead of print).
Allelein S., Feldkamp J., Schott M. Autoimmune Schilddrüden-Erkrankungen. Der Internist. 2017; 1: 47-58.
Hakaru H.Endocrinólogojaponés. In: Zur Kenntnis der lymphomatösen Veränderung der Schilddrüse. Struma lymphomatosa. Archiv für Klinische Chirurgie. 1912; 97: 219-248.
Chistiakov D.A.Immunogenetics of Hashimoto’s thyroiditis. J Autoimmune Dis, 2005; 2: 1.
Cogni G., Chiovato L. An overview of the pathogenesis of thyroid autoimmunity. Hormones (Athens), 2013; 12: 19-29.
Rasooly L., Burek C.L., Rose N.R. Iodine-induced autoimmune thyroiditis in NOD-H-2h4 mice. ClinImmunolImmunopathol, 1996; 81: 287-292.
Rose N.R., Bonita R., Burek C.L. Iodine: an environmental trigger of thyroiditis. Autoimmun Rev. 2002; 1: 97-103.
Rose N.R., Saboori A.M., Rasooly L., Burek C.L.The role of iodine in autoimmune thyroiditis. Crit Rev Immunol. 1997; 17: 511-517.
Schwab A. Untersuchung möglicher Zusammenhänge zwischen Hashimoto-Thyreoiditis, psychischen Störungen und genetischen Varianten des Katecholamin-, Serotonin- und Folat- bzw. Homocystein-Stoffwechsels. Friedrich-Alexander-Universität Erlangen-Nürnberg (FAU): Dissertation; 2010.
Murakami M., Kakizaki S., Takayama H., Takagi H., Mori M. Autoimmune thyroid disease induced by interferon therapy (Article in Japanese). Nihon Rinsho, 1999; 57: 1779-1783.
Cleare A.J., McGregor A., O’Keane V. Neoroendocrine evidence for an association between hypothyroidism, reduced central 5-HT activity and depression. ClinEndocrinol (Oxf), 1995; 43: 713-719.
Mine H., Kawai H., Yokoi K., Akaike M., Saito S. High frequencies of human T-lymphotropie virus type I (HTLV-I) infection and presence of HTLV-II proviral DNA in blood donors with anti-thyroid antibodies. J Mol Med (Berl), 1996; 74: 471-477.
Tomer Y., Davies T.F. Infection, thyroid disease, and autoimmunity. Endocr Rev. 1993; 14: 107-120.
Gärtner R., Gasnier B.C., Dietrich J.W., Krebs B., Angstwurm MW.Selenium supplementation in patients with autoimmune thyroiditis decreases thyroid peroxidase antibodies concentrations. J ClinEndocrinolMetab. 2002; 87: 1687-1691.
Duntas L.H., Mantzou E., Koutras D.A.Effects of a six month treatment with selenomethionine in patients with autoimmune thyroiditis. Eur J Endocrinol. 2003; 148: 289-393.
Bocchetta A., Mossa P., Velluzzi F., Mariotti S., Zompo M.D., Loviselli A. Ten-year follow-up of thyroid function in lithium patients. J ClinPsychopharmacol. 2001; 21: 594-598.
Arduc A., AycicekDogan B., Bilmez S., ImgaNasiroglu N., Zuna M.M., Isik S., Berker D., Guler S. High prevalence of Hashimoto’s thyroiditis in patients with polycystic ovary syndrome: does the imbalance between estradiol and progesterone play a role? Endocr Res. 2015; 40: 204-210.
Manole D., Schildknecht B., Gosnell B., Adams E., Derwahl M. Estrogen promotes growth of human thyroid tumor cells by different molecular mechanisms. J ClinEndocrinolMetab. 2001; 86: 1072-1077.
Schulte-Uebbing C. Depressive Verstimmungen, Müdigkeit, Leistungsschwäche – Morbus Hashimoto: Häufig übersehene wichtige (Teil-) Ursache. Gynäkologie. 2014; I: 48-54.
Schulte-Uebbing C., Jennrich P., Gerhard I., Zahn V., Craiut I.D. Prävention des Mammakarzinoms – endokrinologische und toxikologische Aspekte. Die Rolle von Östrogendominanz, Schilddrüsenunterfunktion, Morbus Hashimoto, NNR-Schwäche, Progesteron- und Insulinresistenz – mögliche Effekte endokriner Disruptoren. Prävention und Rehabilitation. 2015; 27: 26-37.
Turken O., Narin Y., Demlrbas S., Onde M.E., Sayan O., Kandermir E.G., Yaytael M., Ozturk A. Breast cancer in association with thyroid disorders. Breast Cancer Res. 2003; 5: R110-R113.
Inaba N., Sato T., Yamashita T. Low-dose daily intake of vitamin K(2) (menaquinone-7) improves osteocalein y-carboxylation: a double-blind, randomized controlled trial. J NutrSciVitaminol (Tokyo). 2015; 61: 471-480.
Mackawy M.H., Al-Ayed B.M., Al-Rashidi B.M. Vitamin D deficiency and its association with thyroid disease. Int J Health Sci (Qassim). 2013; 7: 267-275.
Vermeer C., Shearer M.J., Zittermann A., Bolton-Smith C., Szule P., Hodges S., Walter P., Rambeck W., Stöcklin E., Weber P.Beyond deficiency: potential benefits of increased intakes of vitamin K for bone and vascular health. Eur J Nutr. 2004; 43: 325-335.
Liontiris M.I., Mazokopakis E.E. A concise review of Hashimoto thyroiditis (HT) and the importance of iodine, selenium, vitamin D and gluten on the autoimmunity and dietary management of HT patients. Points that need more investigation. Hell J Nucl Med. 2017; 20: 51-56.
Kisakol G. Dental amalgam implantation and thyroid autoimmunity. BratislLekListy (TlaceneVyd). 2014; 115: 22-24.
Mizokami T., Wu Li A., El-Kaissi S., Wall J.R.Stress and thyroid autoimmunity. Thyroid. 2004; 14: 1047-1055.
Huang P.C. et al. Risk for estrogen-dependent discases in relation to phthalate exposure and polymorphisms of CYP17A1 and estrogen receptor genes. Environ SciPollut Res Int. 2014; 21: 13964-13973.
Huang P.C., Liao K.W., Chang J.W., Chan S.H., Lee C.C. Characterization of phthalates exposure and risk for cosmetics and perfume sales clerks. Environ Pollut. 2018; 233: 577-587.
Wu Y et al. Oral exposure to dibutyl phthalate exacerbates chronic lymphocytic thyroiditis through oxidative stress in female Wistar rats. Sci Rep. 2017; 7: 15469.
Colborn T., vomSaal F.S., Soto A.M.Developmental effects of endocrine-disrupting chemicals in wildlife and humans. Environ Health Perspect. 1993; 101: 378-384.
Autian J. Toxicity and health threats of phthalate esters: review of the literature. Environ Health Perspect. 1973; 4: 3-26.
Howdeshell K.L., Rider C.V., Wilson V.S., Gray L.E. Jr. Mechanisms of action of phthalate esters, individually and in combination, to induce abnormal reproductive development in male laboratory rats. Environ Res. 2008; 108: 168-176.
Women in Europe for a Common Future e.V.EndokrineDisruptoren und das weiblicheFortpflanzungssystem. Berichtüber den Workshop “The Women’s Reproductive Health and the Environment”. München: WECF; 2014.
Umweltbundesamt (Hrsg).Phthalate. Die nützlichen Weichmacher mit den unerwünschten Eigenschaften. Dessau-Roßlau; 2007.
Thallheim M. Medizinreport „Phthalate“: Innovation mit Nebenwirkung. DtschArztebl. 2016; 113.
Jenarich P., Schulte-Uebbing C. Toxikologische Aspekte in der angewandten Onkologie unter besonderer Berücksichtigung der Schwermetalle. Deutsche Zeitschrift für Onkologie. 2016; 8.
Kluwe W.M. et al.The carcinogenicity of dietary di(2-ethylhexyl) phthalate (DEHP) in Fischer 344 rats and B6C3F1 mice. J Toxicol Environ Health. 1982; 10: 797-815.
Martin M.B., Reiter R., Pham T., Avellanet Y.R., Camara J., Lahm M., Pentecost E., Pratap K., Gilmore B.A., Divekar S., Dagata R.S., Bull J.L., Stoica A. Estrogen-like activity of metals in MCF-7 breast cancer cells. Endocrinology. 2003; 144: 2425-2436.
Rusyn I., Corton J.C. Mechanistic considerations for human relevance of cancer hazard of di(2-ethylhexyl) phthalate. Mutat Res. 2021; 750: 141-158.
Blount B.C. et al.Levels of seven urinary phthalate metabolites in a human reference population. Environ Health Perspect. 2000; 108: 979-982.
Schindler S-S. Der Duft der reichen Welt. Warum Luxusparfüme im Trend liegen. München: Münchner Merkur Journal; 25./26. November 2017.
Api A.M. Toxicological profile of diethyl phthalate: a vehicle for fragrance and cosmetic ingredients. Food ChemToxicol. 2001;39: 97-108.
Greenpeace. Eine Untersuchung von 36 Duftprodukten (Eaux de Toilette und Eaux de Parfum) auf gefährliche Chemikalien. www.greenpeace.org/austria/Global/austria/marktcheck/uploads/media/Parfum_Report_2005.pdf; 2005.
Al-Saleh I., Elkhatib R., A-Saleh. Screening of phthalate esters in 47 branded perfumes. Environ SciPollut Res Int. 2016; 23: 455-468.
Cui S.L., Yu J., Shoujun L. Iodine intake increases IP-10 expression in the serum and thyroids of rats with experimental autoimmune thyroiditis. Int J Endocrinol. 2014; 2014: 581069.
Wenzel A., Franz C., Breous E., Loos U. Modulation of iodide uptake by dialkyl phthalate plasticisers in FRTL-5 rat thyroid follicular cells. Mol Cell Endocrinol. 2005; 244: 63-71.
Zhoo R., Zhou H., Su S.B. A critical role for interleukin-1ß in the progression of autoimmune diseases. IntImmunopharmacol. 2013; 17: 658-669.
Schulte-Uebbing C., Schlett S., Craiut I.D.Morbus Hashimoto – Zunehmende Tendenz durch Umweltgifte? Fördern endokrine Disruptoren über Östrogen-Dominanz, Progesteron-Resistenz und Insulin-Resistenz M. Hashimoto und hormonabhängige Tumoren? Umwelt-medizin-gesellschaft. 2013; 26: 288-2939.
Jaakkola J.J.K., Knight T.L. The role of exposure to phthalates from polyvinyl chloride products in the development of asthma and allergies: a systematic review and meta-analysis. Environ Health Perspect. 2008; 116: 845-853.
Karlson E.W., Watts J., Signorovitch J., Bonetti M., Wright E., Cooper G.S., McAlindon T.E., Costenbader K.H., Massarotti E.M., Fitzgerald L.M., Jajoo R., Husni M.E., Fossel A.H., Pankey H., Ding W.Z., Knorr R., Condon S., Fraser P.A. Effect of glutathione S-transferase polymorphisms and proximity to hazardous waste sites on time to systemic lupus erythematosus diagnosis: results from the Roxbury lupus project. Arthritis Rheum. 2007; 56: 244-254.
Park H.Y., Kim J.H., Lim Y.H., Bae S., Hong Y.C. Influence of genetic polymorphisms on the association between phthalate exposure and pulmonary function in the elderly. Environ Res. 2013; 122: 18-24.
Boas M., Main K.M., Feldt-Rasmussen U. Environmental chemicals and thyroid function: an update.CurrOpinEndocrinol Diabetes Obes. 2009; 16: 385-391.
Meeker J.D., Ferguson K.K. Relationship between urinary phthalate and bisphenol A concentrations and serum thyroid measures in U. S. adults and adolescents from the National Health and Nutrition Examination Survey (NHANES) 2007 – 2008. Environ Health Perspect. 2011; 119: 1396-1402.
Miller M.D., Crofton K.M., Rice D.C., Zoeller R.T. Thyroid-disrupting chemicals: interpreting upstream biomarkers of adverse outcomes. Environ Health Perspect. 2009; 117: 1033-1041.
Pearce E.N., Braverman L.E. Environmental pollutants and the thyroid. Best Pract Res ClinEndocrinolMetab. 2009; 23: 801-813.
Buck Louis G.M., Peterson C.M., Chen Z., Croughan M., Sundaram R., Stanford J., Varner M.W., Kennedy A., Giudice L., Fujimoto V.Y., Sun L., Wang L., Guo Y., Kannan K. Bisphenol A and phthalates and endometriosis: the endometriosis: natural history, diagnosis and outcomes study. FertilSteril. 2013; 100: 162-169.e1-2.
Upson K., Sathyanarayana S., De Roos A.J., Thompson M.L., Scholes D., Dills R., Holt V.L. Phthalates and risk of endometriosis. Environ Res. 2013; 126: 91-97.
Scientific Committee on Toxicity, Ecotoxicity and the Environment, Scientific Committee on Health and Environmental Risks (SCHER) of the European Commission. What daily exposure levels to phthalates are considered safe? Phthalates in School Supplies; 2008, http://ee.europa.eu/health/scientific_committees/opinions_layman/en/phthalates-school-supplies/I-3/5-safe-daily-exposure.htm.
Valko M., Rhodes C.J., Moncol J., Izakovic M., Mazur M. Free radicals, metals and antioxidants in oxidative stress-induced cancer. Chem Biol Interact. 2006; 160: 1-40.
Ionescu J.G., Novorny J., Stejskal V., Lätsch A., Blaurock-Busch E., Eisenmann-Klein M. Increased levels of transition metals in breast cancer tissue. Neuroendocrinol Lett. 2006; 27 (Suppl I): 36-39.
Ionescu J.G., Poljsak B. Metal ions mediated prooxidative reactions with vitamin C: possible implications for treatment of different malignancies. Int J Cancer Prev. 2010; 3: 149-174.
Schulte-Uebbing C. HöhergradigeEndoometriose – Die Rolle von Endokrinen Disruptoren und Inflammation. Umwelt-medizin-gesellschaft. 2011; 24: 40-43.
Chen FP., Chien MH., Chern IY., Fang- Ping.Impact of low concentrations of phthalates on the effects of 17ß-estradiol in MCF-7 breast cancer cells. Taiwan J Obstet Gynecol. 2016; 55: 826-834.
Park M.A., Hwang K.A., Lee H.R., Yi B.R., Jeung E.B., Choi K.C., Min-Ah.Cell growth of BG-1 ovarian cancer cells is promoted by di-n-butyl phthalate and hexabromocyclododecane via upregulation of the cyclin D and cyclin-dependent kinase-4 genes. Mol Med Rep. 2021; 5: 761-766.
Schulte-Uebbing C., Jennrich P., Gerhard I., Zahn V., Blaurock-Busch E., Craiut I.D. Toxikologische, endokrinologische und immunologische Effekte Endokriner Disruptoren (ED) und dadurch verbundene Risiken für hormonabhängige Tumoren am Beispiel des Mamma-Karzinoms. Umwelt-medizin-gesellschaft. 2015; 28: 37-45.